Front Line Assembly выступили в Москве

Триумфальная площадь обычным своим манером тревожила прохожих фасадами министерств. Человеческая очередь гадюкой забилась в нору Брестского проулка, хвост высовывался наружу и нетерпеливые голоса дробились о каменную плоть города змеиной погремушкой.

На асфальте возле шеренги накормленных мусорных ящиков лежал человек, недвижно, напряжённо, вытянув будто заледеневшие руки и ноги так, что суставы расплющились. В зубах у него была зажата авторучка. Кругом стояли несколько человек, и кто-то объяснял по мобильной связи оператору «скорой помощи» как машине лучше вырулить в этот закут. Вспыхнул обрывок фразы: «...кажется, эпилептический припадок». Ручеёк из-под затылка растёкся перламутрово-красной лужицей, похожей на абрис Большой Медведицы, какую я видел в реплике старинного звёздного атласа. Не знаю, распростёрся ли здесь случайный прохожий или обладатель билета на концерт, однако хлопотавшие вокруг люди определённо покинули ради него растянувшуюся очередь, рискуя попасть в заветный клуб самыми последними.

Когда из глубин здания стали доноситься звуки музыки, семь сотен сердец сжались. Никому не хотелось пропустить разогрев, а значит: нужно куда-то бежать, может быть – пробиваться в зал, расталкивая и обходя швейцаров приёмами регби, либо искать проход через лабиринт подсобок. Как раз внутрь стали пускать группками по нескольку десятков человек, об этом и опоздавших известило сжимание очереди, сейчас же её будто обошли с подносом, на котором – стаканчики валокордина, и от сердца чуточку отлегло. А там оказалось, переживания толпы вызвал всего лишь фоновый звук, местный аналог lounge, – не саундчек даже.
На верхних ступеньках лестницы приятная девушка раздавала буклет Arcto Promo с программой и краткой аннотацией мероприятий до конца года. Уже зная свои планы на одиннадцать осенне-зимних вечеров, гости разбредались по залам, пристраивались вдоль барной стойки или располагались на удобных дутых диванчиках.

Спустя отведённые на компостирование билетов тридцать минут в полутьму сцены нырнули техники, чтобы установить необходимое оборудование. Заинтригованные посетители потихоньку подтягивались на танцпол.

За пультом стоял dj Deutschmark и крутил подлинный винил – грампластинки, не какую-то там cd-бутафорию. Расцвёл контрастным чёрно-белым экран на заднике… Нужно рассказать подробней, но прежде – сделать небольшое теоретическое отступление.

Год от года видеоинсталляции приобретают большее значение. К примеру, в пост-роке крайне редко встречается вокал, зато все жанровые коллективы запускают какой-нибудь ролик. «Живые картинки» всё чаще дополняют или вовсе заменяют в экспериментальных проектах человеческий голос. Что воспоследует? Развитие сцены повторяет эволюцию способов передачи информации, да иначе и быть не может: музыка – то же послание. От изустного – к пиктограммам, далее – текст. Как скоро изображение сменится бегущей строкой? Станут ли концерты сеансами массового караоке или же концертный зал обернётся читальным? Мы не можем сейчас знать.

Во времена, когда отказ от вокала обычен, а видеотрансляции всё чаще сливаются в единое целое с живой музыкой, обделять вниманием в репортаже визуальную часть становится недопустимым.

Позади Deutschmark’а серокожие тела на ослепительно белом фоне совершали ритмические движения. На мгновения цвета инвертировались, и уже негативные умертвия с абсолютной самоотдачей предавались странным на взгляд обывателя физическим упражнениям. Обрекали зрителей на зависть и самоуничижение распухшие от своих тяжеловесных занятий культуристы, среди которых мелькнул, кажется, молодой герой боевика Дольф Лундгрен. Гимнасты вращались на прогибающемся от инерционных сил турнике – он казался центром их мира, идолом Галилея, пришпилившим к белому полотну вырвавшиеся из камеры обскура мерцающие крылышки.

Полнолицые меловые красотки улыбались прямиком из эпохи становления кинематографа. Несколько раз в секунду пудра осыпалась, выбеливая тёмные одеяния и открывая взорам чёрные щёчки, лобики и носики, и тут же взметалась обратно, покорная воле дизайнера по спецэффектам. Началась групповая аэробика – более скромная, чем в утренней гимнастике по единственному советскому каналу. Периодически модель в чёрном закрытом купальнике и балаклаве теребила орифламму с логотипом Discipline и едва ли в неё не заворачивалась, однако не соблюла до конца старофранцузскую традицию – не подняла на копьё; возможно, потому, что пилона рядом не было. Следом высветились подвешенные на канатах головоломки из обнажённых женских тел, подобные тем, что разгадывал, пребывая в своих персональных «тропиках», Генри Миллер, – куда же без литературных реминисценций! Видеоряд становился всё более откровенным, неприкрыто физиологическим - упоминать «эрос» тут неуместно. Сделать такую подборку, чтобы не распалить сексуальное чувство зрителей, наоборот, – подготовить к выходу канадских хедлайнеров, сосредоточить на предстоящем действе, это надо уметь.

Резюмируя, можно лишь похвалить удивительно грамотный и гармоничный концепт: динамика видеоряда идеально соответствует музыке. Монтажёр на окладе данной коллаборации – отдадим должное, – поистине гениален.

Надеюсь, Arcto Promo ещё не раз привлекут группу Discipline к разогреву уважаемой публики.

Кстати, присутствующие не шелохнулись на протяжении всего сета, впрочем, ди-джей не обиделся: нужно беречь силы, пригодятся – в полтора часа царствования Front Line Assembly.

И когда четвёрка музыкантов вышла из-за кулис, ни единый индивид не стал сдерживать проявлений своего восторга.

Билл Лииб мальчишеской походкой фланировал по свободному от аппаратуры пятачку сцены, выдыхая в мембрану под аккомпанемент электронных пульсаций заветные песенные слова. Худощавый, удивительно пластичный для своих лет фронтмэн забирался на ящик, водил поднятыми руками, изображая покачивающееся от ветра деревце. Зал охотно следовал его примеру. Впечатляющее зрелище – щупальца кракенов, целые их заросли, тянущиеся сквозь толщу вод к лунному свету, мерно колыхаются в приливных течениях.

Фирменный видеоряд составляли зарисовки искусственной жизни сочащегося машинным маслом и битами Его Технотронного Величества Киберпанка. Человеческую кожу запросто прорезали схемные дорожки, и там, в расщелинах притворяющейся текстолитом плоти, краснела медь. Макроскопическим планом камера охватывала бугрящуюся резисторами и конденсаторами печатную плату. Чёрный кремниевый куб вбирал сигналы от хитроумной логики, крючковатыми проволочными ножками клещом вцепившейся в полупроводниковую подложку. Следующие кадры – объект рангом выше: кадавр, в технологические отверстия на теле которого врезаны клапаны и патрубки. Застывал надолго на экране эллипс с вписанным вензелем группы.

На данном историческом этапе Front Line Assembly исповедуют запрет струнных, для студийной записи – нерушимый, вживую – менее строгий, поэтому гитара звучала едва ли с минуту, ради чего Джаред Слингерлэнд ненадолго оставил синтезатор.

По ходу западноевропейских концертов из зала часто требуют покончить с гитарой самым радикальным способом. Отечественная публика любит гитары – потому ли, что зорче видит пресловутое сходство корпуса с женской фигурой, а может по какой другой причине. Канадцы хоть и в курсе особенностей национального восприятия, изменять отшлифованную программу не стали, зато на закуску исполнили уже целую песню с гитарой.

Джереми Инкель, случалось, подпевал в микрофон, без отрыва от своих основных обязанностей.

Неоднократно Билл Лииб откладывал микрофон и брал барабанные палочки. Коллеги по группе к нему присоединялись. Молотили от души. Канадцы давали представление с яростью и напором японских барабанщиков Ямато.

Однажды казалось, будь звук чуточку громче – заноют "коренные пломбы", ну и пусть их, это будет желанная, сладкая боль. Нам играют живые FLA, нестареющий Билл Лииб!.. В зале семь с лишним сотен эпилептиков, и я – корреспондент «Культурного обозревателя», один из них. Не откусить бы в слэме язык!

Команда дважды возвращалась на сцену. Всего было исполнено пятнадцать песен, треть – с новейшего альбома «Echogenetic». Остальные композиции за малым исключением принадлежали альбомам начала 90-х. В пять минут двенадцатого шоу закончилось, и пост заступил dj Futurist – он будет гонять диски ровно до часа ночи.

Между тем, звёзды спешили общаться со зрителями. Черкали автографами клочки входных билетов конвейерным способом. Конечно – рукопожатия, снимки в обнимку. В это же время пожелавший остаться анонимным фанат незаметно взял на память у Джереми Инкеля мобильный телефон. Разочарование местным контингентом приспеет позже, а пока участники FLA бодры и веселы.

Час Быка принимал в свою утробу выскальзывающих из клуба людей. Одиночками, редко – попарно, ссутулившись, будто низкое небо подворотни давит на плечи, они растворялись по пути к парковкам или станции метро. Город затолкал прохожим в уши вату. Тихо. Мёртво. Странно было бы искать каких-то следов памятного происшествия. Ещё до ночи кровь смыли, на асфальте остался только намёк, безделица, пятно – а где-то там, наверху, с задержкой в несколько сотен лет сияет его близнец, Большая Медведица.

Кто не был свидетелем эпилептического эпизода – подумает, масло протекло из гидравлической системы. Будет прав. Да, масло – человеческое масло, которое заставляет работать телесные сервоприводы и обеспечивает ступням достаточный клиренс при ходьбе. Драгоценное масло одной из четырёх существующих разновидностей.

Сет-лист:

01 Resonance (instrumental, ECHOGENETIC 2013)
02 Final Impact (TACTICAL NEURAL IMPLANT 1992)
03 Neologic Spasm (HARD WIRED 1995)
04 Killing Grounds (ECHOGENETIC 2013)
05 Blood (ECHOGENETIC 2013)
06 Surface Patterns (MILLENNIUM 1994)
07 Plasticity (PLASTICITY EP 1996)
08 Lose (instrumental, AIRMECH 2012)
09 Deadened (ECHOGENETIC 2013)
10 Exhale (ECHOGENETIC 2013)
11 Shifting Through the Lense (IMPROVISED ELECTRONIC DEVICE 2010)
12 Mental Distortion (CAUSTIC GRIP 1990)
13 Ghosts (ECHOGENETIC 2013)
14 Millennium (MILLENNIUM 1994)
15 Mindphaser (TACTICAL NEURAL IMPLANT 1992)

Владимир Калашников